Дважды в неделю, после шести вечера, я хожу на живопись. Обычный день перед занятием: написать парочку текстов, убрать в квартире, приготовить ужин, сбегать в магазин. Вдохновение? Где-то между варкой горохового супа и пробежкой в магазин вряд ли оно меня настигнет. У мольберта я уставшая, пустая, потерянная. Вопрос планирования, самодисциплины, делегирования. Все это мне известно.
– Не готовь, давай закажем, – говорит муж. – Заеду за продуктами, занимайся своими делами.
Золотой человек, правда? Но я отказываюсь! Почему? Потому, что отчаянно стараюсь во всем казаться лучшей: хорошей женой, продуктивным автором, увлеченным художником. Страшно с чем-то не справиться, дать слабину. И это у меня еще детей нет.
Если бы проблема касалась меня лично — никакой темы из этого бы не получилось. Я расспросила знакомых женщин, девушек: работающих полный день, на фрилансе, находящихся в декрете, не работающих, имеющих свой бизнес. Остаются ли в суматохе жизни у них силы для творчества? И самый частый ответ — нет.
Почему мы стали заложницами
Американский фотограф Франческа Вудман сняла серию снимков о женщине, заключенной в стенах дома. Женщина в нем — как призрак. Она передвигается тенью, прячется в темных углах, растворяется, постепенно исчезает.
Столетиями женщина была заключена в четырех стенах. Что мы сейчас считаем нормой — путешествовать, заниматься любимым делом, ходить в кафе, читать, писать, общаться — для наших прасестер в прошлом было совершенно невозможным.
Британская писательница Вирджиния Вулф в нашумевшем эссе «Своя комната» с горечью пишет, что только в XVIII веке мы можем встретить первые попытки женщин заявить о себе через творчество. А что до этого? Как жили поэтессы, писательницы, художницы?
«В шестнадцатом веке одаренная женщина либо сходила с ума, либо совершала самоубийство, либо доживала остаток дней где-нибудь на отшибе деревни... предмет насмешек и издевательств» – пишет Вулф.
Почему писательницы того времени писали чаще всего романы? Не поэзию, не пьесы. Потому, что роман можно было создавать в общей комнате между делом, он не требовал большой сосредоточенности.
Для истинного творчества требуется тотальность. В этом вся соль! Почему женщине сложно быть тотальной? Не думать о быте, не испытывать угрызений совести? Потому что все это время ей твердили: ее роль — иная. Творчество лишь приятный бонус, но никак не важное занятие. Малейшее уклонение от этой роли рождает чувство вины. Спустя столетия, вина настолько укоренилась, что стала нашей сутью.
Почему мы себя виним
– Я сделаю, я смогу, я справлюсь, это мои обязанности, я позабочусь, я должна, – повторяем, как мантру.
С детства нам внушают: любят за старательность, пользу. И мы верим. Пытаемся жить в привычной для всех парадигме мира: выйти замуж, родить ребенка, найти хорошую работу, заниматься бытом. Тут то и подкрадывается чувство вины. Оно рождается из нашего стремления удовлетворить чьи-то, но не свои желания.
А в чем собственно себя винить? В намерении посвятить время любимому увлечению и перестать хоть на немного думать о быте? Почему творчество женщины — это часто блажь, что-то второстепенное, то, чем можно пожертвовать?
Почему мы злимся
Когда предаем свои интересы — получаем еще один груз: пассивную агрессию. Идем у других на поводу, а в душе кипят страсти.
Заявить, что вам нужно время на свое увлечение, без угрызений совести поддаться вдохновению, потребовать уважения к своему творчеству, — не значит конфликтовать. Это значит выбрать себя!
Чувство пассивной агрессии чревато последствиями. Избегание острых углов приводит к тому, что человек живет в окружении нерешенных ситуаций, а поскольку мозг не терпит подвешенности, он додумывает их решение самостоятельно. В итоге мы видим мир, будто в кривом зеркале.
– Семья точно не поймет, – решаем за других, продолжая свою бесконечную гонку.
Творчество для женщины необходимо (оно необходимо всем, но женщине в частности). Творчество — наша суть, врожденная потребность, условие баланса в жизни. Творчество развивает воображение, повышает самооценку, избавляет от хандры, стресса, придает смысл всему. Отказ от творчества — тревожный звоночек. Он говорит о том, что вы выбираете других, но не себя.
Мы сами загнали себя в клетку, но нашей вины в этом нет. Подмена понятия любовь на полезность превратила большинство в невротиков. Неполезная = нелюбимая. Критерий полезности при этом — навязанные обществом стереотипы.
Если вы правда хотите найти время для любимого дела, творить, придать жизни дополнительный смысл — придется заняться воспитанием здорового эгоизма, самоуважения, тотальности. Самостоятельно или с помощью психолога, чтобы избавиться от чувства вины и страхов. Часто, именно они связывают нам руки.
Кроме борьбы с внешними факторами, важно переосмыслить свой личный подход к творчеству. Превратить его в привычку, «вшить» в повседневность.
– Раньше думала, что для творчества мне нужен чуть ли не отдельный кабинет, – делиться подруга. – А потом стала писать, где придется. Прекратила винить себя и стало как-то легче. Кабинет, своя комната — у меня теперь в голове.
«Одержимость временем — на самом деле одержимость совершенством», – резонно замечает писательница Джулия Кэмерон. Это все из той же оперы — «казаться лучшей всегда и во всем».
Мы хотим сразу произвести шедевр, но так не бывает. Писать плохо, рисовать плохо, начинать что-то — можно всегда. Выкроить минуты для этого получится даже в самом напряженном графике. Постепенно количество перерастет в качество, из отдельных страниц сложится роман, из мазков — картина. Главное — позволить себе, разрешить, посчитать достойной творить.
Фото: @themakatka
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
